"...Наши медицинские сестры, младший медперсонал – это золотой фонд томской кардиологии. Это основа, фундамент, залог качественной работы большого коллектива". О младшем и среднем медицинском персонале отделения хирургического лечения сложных нарушений ритма и электрокардиостимуляции НИИ кардиологии Томского НИМЦ - в материале Веры Долженковой в газете "Томские новости"
И у каждого они свои
Хоть однажды, но каждый из нас прислушивался к своему сердцу. Я не о подсказках от него как поступить: с кем дружить, а кого вычеркнуть из жизни, поменять работу или быть на имеющейся поинициативнее, надеть сегодня платье в горошек или зеленый брючный костюм. Я о нем самом, об органе, который всю жизнь, сколько кому отведено, ни на секунду не останавливает свою работу. Чье-то сердце еле доживает до 20 лет. Чье-то останавливается в 70. Иное до 100 дотягивает. А сердце француженки Жанны Кальман и вовсе отработало 120 лет и 164 дня… И ритм у каждого из наших сердец свой, оригинальный. Сподручнее всего его сравнивать с музыкой. Бьется сердце ровненько – в голове сразу всплывает «Из далека долго течет река Волга…». А бешено заколотится – это Rammstein разбушевался. Или зазвучит бетховенская «Лунная соната» – ритм будто нитевидный, чуть уловимый.
Отделение хирургического лечения сложных нарушений ритма сердца и электрокардиостимуляции НИИ кардиологии – это тоже своеобразная музыка, это мелодии то в ритме вальса, то в ритме бравурного марша, то еле-еле слышной колыбельной. Но это всегда мелодии белого лебедя. Со стороны в операционной доктора и медсестры словно белые лебеди, раскинувшие крылья над тем, кому очень нужна их помощь…
Философия трех «Т»
Безоговорочно требовательное, но вместе с тем трепетное и трогательное отношение к медицинским сестрам сформировал в этом коллективе лично академик Пекарский. В 1980 году, когда этот доктор от Бога создал в НИИ кардиологии предтечу сегодняшнего отделения – отделение кардиостимуляции и вспомогательного кровообращения, Викентий Викентьевич был избран членом-корреспондентом Академии медицинских наук СССР. Говорят, на фуршете после первого официального заседания академики заспорили о том, что для удачного исхода дела важнее всего в операционной. Со всех сторон посыпалось: «современное оборудование», «квалификация хирурга», «новейшие методики». Викентий Пекарский негромко добавил: «С полуслова понимающая тебя медсестра». И с ним согласились все, подняв первый бокал за медицинскую сестру.
Это отношение к среднему медперсоналу, как вирус, передалось от учителя ученику и последователю великого кардиохирурга Пекарского Сергею Попову. Спроси сегодня у него, директора НИИ кардиологии, академика, что требуется в операционной для успешного исхода дела прежде всего, ни минуты не раздумывая Сергей Валентинович ответит: «С полуслова-полувзгляда понимающая тебя медсестра».
И таких медицинских сестер в отделении 80, 40 из которых – операционный блок и блок анестезиологии и реанимации. Они ловко справляются с делами в двух полнофункциональных рентгеновских операционных, в реанимации, на медсестринских постах. Удивительное дело, но этот «бабий батальон», хозяйничающий на двух с половиной этажах одного из корпусов, настолько сработался, настолько стал единым целым, что увольнения здесь случаются крайне и крайне редко. По форс-мажорным причинам, исключительно. Кто-то меняет место жительства или, увы, с кем прощаются навсегда… При этом сестрички такие разные и такие уникальные.
Тайная пилюля
Если вдруг мне случится оказаться на операционном столе, очень-очень хочу, придя в себя после наркоза, увидеть эти бездонные, неземной синевы глаза. В них столько оптимизма, столько уверенности в том, что все будет хорошо, что сразу от сердца отлегает – боль, дурные предчувствия, растерянность перед неизвестным…
– Натальины глаза – это одна из наших тайных пилюль, – смеются медсестрички. – Глянет – и настроение автоматически взлетает. Но иногда эти глаза такую бурю сулят, если что не так!
Наталью Гаан, операционную медсестру, пациенты иногда космонавткой называют. Из большой команды коллег она одна-единственная носит головной убор, очень похожий на шлем от скафандра. Мне даже примерить такой захотелось.
– Удобная штука. Волосы прибраны, ничего не мешает, – объясняет свое довольно экзотическое одеяние Наташа.
Весной будет 19 лет, как пришла в это отделение, и ни на минуту не пожалела. Кстати, случилось это именно 12 мая, в Международный день медицинской сестры. Ее мама, лаборант в роддоме, часто брала дочек – Наташу и Дину – с собой на работу. Колбы, пробирки, микроскопы… А его величество белый халат?! С тех пор обе сестры признают только белоснежную спецодежду. Обе рано решили стать медсестрами. Даже когда на экскурсии в музее медицинских ужастиков Наталья грохнулась в обморок, решения своего не поменяла, как мама ни старалась. Говорила:
– Хочешь носить белый халат и иметь отношение к медицине? Да пожалуйста – массажистка, медсестра физиокабинета, лаборант в конце концов.
Кстати, место работы младшей сестренки Дины тоже операционная, только в детской больнице скорой медицинской помощи № 2.
Такие, как Наталья, коней на переправе не меняют. На втором курсе колледжа на практику случайно попала в НИИ кардиологии. А через два года получила туда же распределение.
– Иду по коридорам, – вспоминает Наталья, – сердце еле сдерживаю, боюсь, что, если выскочит, не поймаю. А когда первый раз в операционной оказалась… Компьютеры, мониторы, оборудование из фантастических фильмов. А люди рядом какие!
Операция, на которой мне удалось побывать, до тонкостей отработанный процесс. Пациенту с редким пульсом необходимо было его подкорректировать. Я окрестила мужчину Наполеоном, и он был не против. Почему именем императора? Наполеон всю жизнь имел пульс 40 ударов в минуту. Доктора в наши дни поставили бы ему диагноз «брадикардия» (замедление частоты сердечных сокращений) и без проблем бы это исправили. С современным Наполеоном мне даже разрешили пообщаться во время операции. Известный в Томске человек: в его биографии должность заместителя начальника военного училища, серьезные занятия экономикой, ученая степень. Пытаюсь разглядеть лицо мужчины, а глаза косятся на дырку в груди, в которой колдуют медики. Пациент пустился в воспоминания. И кто скажет, что не вовремя это, что идет операция, кровь, железки всякие, иголки-нитки… Жизнь продолжается.
У Натальи много крючочков, которые намертво прицепили ее к этому коллективу. Душевный комфорт, доброжелательность, профессионализм коллег, не дающий расслабиться, и постоянная возможность учиться. Приходит новое оборудование, обкатываются новые методики, манипуляции – доктора готовы не по одному мастер-классу для своих медсестер провести. А те как губки впитывают все новое.
Наши медицинские сестры, младший медперсонал – это золотой фонд томской кардиологии. Это основа, фундамент, залог качественной работы большого коллектива.
Игорь Плеханов, заведующий отделением, кандидат медицинских наук
Есть еще один момент, который для Натальи Гаан важнее самых важных. Она патологическая чистюля. Нет, не такая загруженная, как герой Леонардо Ди Каприо Горвард Хьюз в «Авиаторе». Но чистота, полный порядок и как итог уют – Наташино всё. Попробуйте разуться на крыльце ее дачи, а не в сторонке! А сколько раз в своей жизни она слышала фразу: «У тебя как в операционной!» И это для нее верх всякой похвалы. Коллеги на работе очень высоко ценят ее пристрастие к чистоте и стараются не отставать от высоких стандартов.
Дома ее ждет целая «вселенная». Так она называет свою дочку – тринадцатилетнюю Ирину. Девушка из разряда самозанятых, постоянно сама находит себе интересные дела. Упорно занимается английским и спортивной акробатикой, рисует, вяжет крючком, плетет бисером… Ритмы жизни у мамы с дочкой редко совпадают. Ира все на одном дыхании, бегом. А Наталье хочется пройтись по городу, поговорить, посидеть рядышком в кино. И такое, на радость маме, хоть и не часто, все же случается. Недавно вот на «Чебурашку» сходили. И непонятно было, от чего столько радости испытали – от фильма классного или от того, что вместе посидели-попереживали-посмеялись…
18 лет… Полет нормальный
Надо было грохнуться в первом классе с крыши (носились по гаражам как угорелые), чтобы, лежа в палате детской больницы, раз и навсегда принять решение – буду носить белый халат. Маленькая Саша вообще не помнит чего-то неприятного после той истории. Даже уколы ей казались чем-то особенным. А зеленка и йод – вообще волшебными: вот они на тебе, а к вечеру на коже только легкий намек на них. Во всем «виновата» медицинская сестра Наталья. Она так запала девочке в душу, что даже как-то уже во взрослой жизни у Александры Белоусовой возникало желание найти эту свою крестную в профессии. Рассказать ей, как набивала руку, оттачивая внутримышечные инъекции на подушке. Как рисовала в голове картины: вот она в белом халате перевязывает кого-то, а вот кому-то уже и внутривенно укол делает.
Начинала Александра, как и все выпускницы медицинского колледжа, постовой сестрой. Градусники раздай, лекарства вовремя, выполни назначения доктора, добрым словом поддержи пациента – вот практически и весь список обязанностей. Через год, присмотревшись к новенькой и видя ее усердие и ответственность, старшая медсестра Людмила Зверева отправила ее на специализацию «анестезиология-реаниматология».
Блок анестезиологии-реанимации тогда показался ей целым миром – новым, неизведанным, волнующим, предполагающим большое число манипуляций, специфических действий. Это было как раз то, что нужно! И вот она уже в реанимации. 18 лет…
Какими замысловатыми бывают игры нашего разума. Мама Саши всегда очень хотела видеть дочь с высшим образованием. Но Александра ни раньше, ни теперь, ни в будущем (в этом она совершенно уверена) помышлять о чем-то ином, нежели халат медсестры, не будет.
– Я даже представить себя в другой роли не могу. Не получается, – признается Александра. – А ведь я честно хотела маму сделать счастливой, принеся ей корочки о высшем образовании. Логопедом могла бы стать. Практически получила диплом учителя немецкого языка, но кафедру в ТГПУ закрыли, и я посчитала, что это судьба. Но какое образование я бы ни получила, медицину никогда бы не променяла ни на что! Тем более наш коллектив. Была тут недавно на юбилейном концерте хореографического ансамбля «Сибирский подснежник». Все костюмы – дело маминых рук, она в детской школе искусств костюмером больше 30 лет работает. И вдруг ко мне пришло осознание – у мамы не только руки золотые. Какое у нее воображение, какой полет фантазии! Как она любит свою работу! Это часть ее души, ее сердца. Так и я – никуда без своего дела. Порой дома себя ловлю на мысли – а как там сегодняшние прооперированные, все ли ладно у них? И уже время подгоняю.
Хотя дома у нее забот полон рот. Дочка Варя и сын Тимофей забирают это самое время практически полностью. Варя начала заниматься карате, и младший брат за ней потянулся. Сходил с мамой к сестре на концерт (в музыкальной школе девочка занимается хоровым пением) да так впечатлился, что тут же принял решение – и я буду петь. Очень уж ему две песенки понравились – «Заводные игрушки» и «Бегемот». Мелодию первой несколько дней бубнил под нос. А недавно в школе (Варя – первоклассница) ребятишкам поручили нарисовать семью. Когда Тимофей увидел готовую картину, где мама «минсистра в палатах № 1 и 2», где папа на вахте (оператор установки по исследованию газовых скважин), где он сам, где кот Бакс, то заявил, что завтра идет в школу и тоже будет рисовать свою семью. Так что скучать Александре не приходится.
Буду Екатериной Григорьевной!
Вот ведь как бывает
в жизни подчас,
Наша встреча караулила нас…
Только и остается мне спеть медсестре-анастезистке Анне Ткаченко. Без малого 40 лет назад после окончания университета я работала в газете Первомайского района «Заветы Ильича». В одной из командировок получила задание – написать зарисовку о детском хирурге больницы села Комсомольский. До сих пор помню, с каким придыханием и восторгом говорили мне о Сергее Пантелеевиче Ткаченко возбужденные мамаши. Называли его «спасителем», «ангелом-хранителем», рассказывали о сложнейших ситуациях, из которых доктор выходил победителем. И вот четыре десятка лет спустя я пишу о его дочери. Априори гены родительские наследили – была уверена я. Но чтобы до такой степени – никак не ожидала.
Аня очень любила проводить время в больнице, и с отцом у них были близкие, доверительные отношения. Но приходить к маме – это было верхом счастья! Екатерина Григорьевна во всей округе слыла самым профессиональным акушером-гинекологом. Аня часто мерила мамин белый халат, полностью в нем утонув. А когда по выходным мама наводила дома порядок и в очередной раз ворчала, что опять все игрушки надо срочно сушить (Аня ставила своим плюшевым и пластмассовым «больным» взаправдашние инъекции, где вода была и антибиотиком, и обезболивающим, и любым другим лекарством), девочка серьезно отвечала:
– Я – Екатерина Григорьевна, нечего на меня ругаться.
Она очень хотела стать Екатериной Григорьевной и лечить всех, кому было больно, кому нужна была помощь. Осознанно поступила в медучилище на отделение «Акушерское дело». Осознанно его хорошо окончила – чтобы стать «Екатериной Григорьевной» в самом высоком смысле. Но быть постовой медсестрой, где все предсказуемо, привычно… Хотелось адреналина. Хотелось попробовать себя, свои возможности. Знакомая взахлеб рассказывала об интересной работе в НИИ кардиологи. Заглянула полюбопытствовать и осталась здесь на 27 лет. «Первые 27 лет», – смеется Анна. Юмор, оптимизм, хорошее настроение несмотря ни на что – в отделении неписаный закон. Как и готовность подставить плечо, поддержать, надоумить в житейских делах.
Около 2 тыс. пациентов из Томска и области, регионов Сибири, Дальнего Востока и ближнего зарубежья ежегодно получают в отделении высококвалифицированную помощь. Из них 1 500 больным успешно выполняются хирургические вмешательства по устранению аритмии.
В своих житейских делах у медсестры Ткаченко все по полочкам. Главный человек в семье – дочь Дарья. Вот из общения с кем берет силы Анна. Девочке 10 лет, но она точно знает, что сегодня, например, маме лучше покататься с ней на «плюшке». А в воскресенье тихонечко погулять по лесу. Анна обожает вести с дочкой разговоры о будущем. В совсем юном возрасте Дарья мечтала стать Русалочкой и находила в защиту этой ипостаси довольно разумные аргументы. Потом был период увлечения «правдой», и Даша объявила, что будет бороться за правду и работать в полиции. Сейчас в ее жизни новые ориентиры – большая любовь к животным и решение учиться на ветеринара. Чистая душа, она до сих пор верит в Деда Мороза и попросила нынче у добродушного старика огромную плюшевую пантеру. «Хорошо, что еще не догадалась ее «лечить» и обкалывать жидкостями», – смеется Анна. И вспоминает как совсем малышкой она очень хотела стать балериной. В белоснежной пачке и пуантах на сцене танцевать белого лебедя. Но какой балет в поселке лесозаготовителей?! Хотя однажды на школьных каникулах в Томске семья раздобыла два билета в драмтеатр, где давали «Лебединое озеро». На спектакль пошли мама и старший брат, а они с отцом остались перед телевизором. И надо же! Транслировалось как раз «Лебединое озеро»! Аня на три с лишним часа превратилась в глаза. А когда мама с Сашей вернулись домой и парень сказал: «Фи», очень расстроилась, что не она была в театре.
…А под занавес разговора с Анной мне захотелось посчитать, сколько внутривенных инъекций поставила она своим пациентам за 27 лет работы в отделении. Посчитали, и даже она ахнула – в среднем 42 тысячи.
Мои генералы!
Теперь я точно знаю, что на пенсии заламывать руки, страдая от собственной невостребованности, не буду. Вышла из НИИ кардиологии после трехчасового общения с моими белоснежными визави:
– А давай-ка, – говорю водителю, – проедем-ка по нескольким адресам.
Сергей в удивлении:
– Вроде на медицинскую тему писать собирались, о медсестрах и санитарках.
О них самых… Но очень интересно посмотреть, чем занимались некоторые до прихода в НИИ кардиологии. Оказывается, что дороги в эту самую медицинскую тему бывают очень длинными и совершенно непредсказуемыми. Это сегодня Ольга Орловская представитель младшего медицинского персонала (в народе – санитарка), а некогда она – успешная проектировщица, которая впоследствии будет иметь прямое отношение к большому количеству томских зданий, среди которых немало уникальных. У Ольги Ивановны очень многое тогда было впервые. Впервые «посадили» малоэтажку на углу улиц Карташова и Вершинина. Впервые при благоустройстве на Ивановского, 1, забабахали фонтан. Как же ее тогда распирала гордость…
Ни о какой медицине или о чем-то близком к ней Оля Орловская никогда и не думала. Северчанка, после окончания школы она решила, что чаще других в областной центр ходят автобусы № 10 и 40. Самый удобный по маршруту вуз – ТИСИ. Поступила с легкостью и уже вскоре была очень рада случайно выбранной профессии. По распределению попали с подружкой в организацию, где им предложили зарплату в 115 рублей. Но девчонкам хотелось больше зарабатывать, хотелось форсить, и они нашли рабочие места с оплатой 132 рубля 50 копеек. И понеслось! «Спецстроймеханизация» стала на десятилетия родным домом. Всю жизнь просидела она за одним столом. Только вывески предприятия менялись. Ушла на заслуженную пенсию, но без работы изнывала, хоть забот тогда в семье хватало. Уж когда совсем затосковала, знакомая предложила место ночной санитарки в НИИ кардиологии.
– Я тогда знала один-единственный термин из медицины – анальгин, – смеется Ольга Ивановна. – Уже во время первой смены поразилась слаженности, сработанности всех в отделении. Технически работа моя немудреная – все содержать в идеальной чистоте, за пациентами ответственно ухаживать, четко выполнять поручения своего «генерала» – медсестры, которая рядом. Но не менее важны чувства, с которыми ты выполняешь эту работу. Три года вела ночной образ жизни, а потом стала дневной санитаркой. 11 лет пролетели как один день. Со мной рядом коллега работает – ей 45 лет, 26 из которых она санитарка этого отделения.
Комментарии, как говорится, излишни.
* * *
А всем этим сложным механизмом, этим разноголосым оркестром дирижирует старшая медицинская сестра операционного блока и блока анестезиологии-реанимации Людмила Зверева. О ней разговор отдельный.
Справка «ТН»
Отделение хирургического лечения сложных нарушений ритма и электрокардио-стимуляции имеет статус Сибирского федерального аритмологического центра и выполняет весь спектр специализированного обследования и лечения самых разных форм нарушений сердечного ритма сердца.
Автор: Вера Долженкова
Фото: Евгений Тамбовцев
Публикация на сайте "Томские новости" по ссылке